Лотерея
| Я сощурилась от яркой белизны кафеля приёмного покоя и прикрыла глаза рукой. Жилка на виске запульсировала под пальцем так cильно, что я чуть не вскрикнула. Как же всё-таки страшно... И зачем я позволила втянуть себя в авантюру? Чего мне, спрашивается, не хватало в жизни?.. Вот острых ощущений, по всей видимости, и недоставало. Человек – не тепличное растение: какой бы немыслимый уют мы ни создали в своей оранжерее, рано или поздно нас выгоняет из неё эмоциональный голод, и мы с радостью тянемся навстречу тем неудобствам и лишениям, от которых с таким тщанием выстраивали защиту. В Евросоюзе давно не осталось нищих и бездомных. Если вам попадётся на глаза бродяга, спящий под газетным одеялом в скверике на лавочке, не спешите шарить по карманам в поисках мелочи: бродяга этот может оказаться на порядок богаче вас. Просто ему наскучило благополучие и захотелось проверить себя на прочность. Настоящие бедняки трудятся, не покладая рук, им некогда разлёживаться на газетах. Жильё предоставляется бесплатно всем, кому необходима крыша над головой, но для придания стерильной кондиционированной клетушке хоть капельки домашнего тепла уже необходимо работать – хотя бы уборщиком или озеленителем. Нет у нас и голодных – каждый нуждающийся имеет право на бесплатное питание три раза в день, но для того, чтобы эта еда обрела вкус и стала больше, чем просто источник калорий, надо хоть сколько-нибудь, да заплатить. Вы уже поняли, почему к нам не бегут толпами бездельники и хитрецы, рассчитывающие многие годы целыми семьями жить за счёт благотворительности? Тесную конуру без окон и пресную эрзац-пищу дольше года-полутора никто не выдерживает. На биржах труда от желающих получить работу нет отбоя в любое время дня и ночи. Кажется, что мы трудолюбивы, будто муравьи? Хорошее сравнение! У нас и впрямь есть с этими насекомыми нечто общее: жизнью муравьиной колонии заправляет муравей-женщина, матка, и Евросоюзом тоже руководят женщины. На протяжении нескольких прошлых веков ячейкой человеческого общества была семья, но к середине двадцатого века она пережила кризис, и ей потребовалась замена. Довольно многие страны, не входящие в Евросоюз - особенно те, где сильно влияние православия – осуждают нас за тот выход, что мы из этого кризиса нашли. Как ранее в области техники, теперь и в сфере общественного устройства мы обратились за помощью к животному миру и выбрали пример для подражания... чуть-чуть его переиначив. У нас ячейкой общества стала группа, организованная наподобие львиного прайда. Только если в прайде один лев и несколько львиц – то у нас, наоборот, вокруг одной женщины объединены несколько мужчин. Это, пожалуй, самое большое наше достижение - победа мужского собственничества и стремления быть в первых рядах. Потребовалось много лет убеждений и упорного труда, чтобы мужчины согласились уступить женщинам не тяжёлую физическую работу, как феминисткам прошлых веков, а свои традиционно лидерские позиции в политике и экономике. Поначалу в порядке эксперимента, с условием, что в случае его провала всё немедленно будет возвращено на круги своя. Затем, с опорой на удачный ход эксперимента, мы призвали прислушаться к древней программистской мудрости: "Если это работает – не ломай". И вот уже почти сто лет всех устраивают новые порядки. У меня самой пять мужчин в прайде, и ни разу я не дала им ни малейшего повода для недовольства. Первым, что сделали женщины, придя к власти, стало окончательное разделение секса и деторождения путём упразднения критических дней. За это на нас точат зубы уже не только христиане, но и представители других мировых религий. Но мы были тверды в стремлении освободить дочерей Евы от многовековой расплаты за первородный грех – и преуспели, благодаря нанотехнологиям! Уже подрастает четвёртое поколение "инкубаторских" детей, и никаких отклонений в их развитии не замечено. Каждый из них – полноценный человек, у всех разные характеры и никаких проблем ни со здоровьем, ни с собственным мнением. Возможно, это только пока, и срок ещё слишком мал... Но и тут мы готовы сдержать своё обещание вернуться к привычному порядку вещей, если эксперимент обернётся провалом. Впрочем, мне пришлось снова отдаться во власть лотереи Матушки-Природы гораздо раньше. Вот прямо сейчас и приходится... Мне тридцать пять лет, и большинство моих подруг уже обзавелись детьми. Только мои мужчины всё никак не соглашались на продолжение рода. Теперь возраст родителей не так важен, как раньше, можно тянуть и до старости лет – главное, чтобы хоть один член прайда был достаточно молод, чтобы успеть вырастить ребёнка. Но мне показалось странным, что слова моих любимых сильно расходятся с их поступками. Они заявляли о нежелании иметь своих детей – и вместе с тем чем дальше, тем чаще с восхищением и грустью поглядывали на соседскую малышню. Как только я убедилась, что ничего не придумываю, а всё так и есть на самом деле, я решила вызвать свой прайд на откровенный разговор. То, что я услышала, повергло меня в ступор и одновременно позабавило. Все мои любимые, такие разные и по внешности, и по темпераменту, в глубине души оказались, как на подбор, жуткими ретроградами. Им, видите ли, не нужен ребёнок из пробирки. Им подавай рождённого в муках старым прабабушкиным способом, да ещё и с видеозаписью родов! Ну какая им разница, откуда малыш появится на свет? Оказалось, большая. Принципиальная... Я обвела непонимающим взглядом своих мужчин – улыбчивого светловолосого скандинава Ингмара, смуглого кареглазого итальянца Пьетро, курчавого зеленоокого француза Анри, сверкающего лысиной немца Дитриха с хитрой искоркой в серых глазах и робкого рыжеволосого англичанина Пола. Какая муха их укусила?.. - Неужели вы все настолько меня ненавидите, что горите желанием посмотреть, как я буду кричать и корчиться?! Может, вам просто хочется уйти из прайда или подыскать другую даму... Они заговорили все одновременно. Из лавины голосов я вынесла одно – они любят меня по-прежнему, в них говорит не жестокость, не жажда мести за некие неведомые мне самой мои грехи и не желание таким хитрым способом от меня избавиться. Им просто хотелось, нерационально сильно, необъяснимо мечталось, чтобы наш ребёнок был подлинной частью меня, им было необходимо собственными глазами убедиться, что это будет в буквальном смысле плоть от плоти моей. Пришлось подчиниться! В конце концов, не так уж и часто любимые о чём-нибудь меня просят. Известие о моём намерении уйти в отпуск по планированию беременности и родов моя начальница встретила в штыки. И дело было даже не в необходимости перекладывать на кого-то другого мою работу – с этим-то как раз не было ничего сложного, с моими обязанностями прекрасно справляется Анри. Шефиню смутила именно цель отпуска. - Вы хоть понимаете, госпожа Сен-Тьев, что создаёте прецедент? Сегодня вы решите – точнее, за вас решат – рожать по старинке, завтра ещё кому-нибудь захочется экзотики и щекотки для нервишек... а там, глядишь, и мужские голоса раздадутся, мол, видите, вы сами добровольно отказываетесь от своего эксперимента! Наигрались, хватит, марш обратно к трём К! - Простите, госпожа Видхен, к чему? - переспросила я. - Это вы простите, Нейди, - остыла начальница. – Вы не немка и не обязаны помнить такие древности. В старину жизнь добропорядочной бюргерши сводилась к трём интересам на букву К: Kirche - церковь, Kinder – дети, и Kueche – кухня. Не помню, в таком ли точно порядке, но какая разница... вы меня поняли, вижу. - Поняла, - вздохнула я и не смогла удержаться от признания: - Вы думаете, мне самой не страшно?.. Но я слишком люблю своих мужчин, чтобы отказывать им сейчас. Ведь они столько лет пылинки с меня сдували! - Хорошо, - помедлив, кивнула шефиня. – Я подпишу ваше заявление. В конце концов, кто дал мне право вмешиваться в вашу личную жизнь... В Центре Планирования Репродукции меня встретили куда более спокойно. Там в моём желании вернуться к истокам не усмотрели ничего предосудительного. Я узнала, что специально для таких, как я, открыто новое направление туристического бизнеса – родотуризм. Можно выбрать любую из стран, с которыми у Евросоюза есть соглашение о сотрудничестве в области здравоохранения, и поехать рожать туда. Придётся, правда, выучить язык этой страны и оформить документы на вымышленное имя, но всё это – исключительно для нашего же блага, чтобы не провоцировать противников наших нововведений на неблаговидные поступки. - А что, бывали инциденты? – внутренне холодея, поинтересовалась я. - Нет, что вы, ничего страшного не случалось, но всегда лучше перебдить, чем недобдить, вы согласны? - Разумеется! – кивнула я... но противный холодок внутри так и не исчез. А после обязательной для родотуристок юридической и психологической консультации в груди у меня образовался настоящий морозильник. Консультант усталым голосом поинтересовалась, осознаю ли я в полной мере все возможные последствия своего решения. Решение-то было не моё, но пришлось ответить, что осознаю. И выслушать статистическую справку, составленную на основе отчётов неприсоединившихся стран перед Всемирной Организацией Здравоохранения. А вслед за тем - нелицеприятную оценку уровня развития в этих странах медицинской техники в целом и нанотехнологий в частности. И на сладкое – лекцию об адреналиновой зависимости, болезненном азарте и прочих отклонениях, которые я до сих пор за собой не замечала... Когда я, мысленно отфыркиваясь и отплёвываясь, вынырнула из этого моря информации и заявила, что беру на себя всю возможную ответственность и ни в чём никого не буду винить, случись что - сквозь каменную чиновничью маску проступило человеческое лицо, в глазах которого полыхнула та же тревога, что у госпожи Видхен. Даже слова на язык консультанту подвернулись те же: - Вы хоть понимаете... - Понимаю-понимаю! – невежливо перебила я. - Нет, вряд ли вы осознаёте, ради чего рискуете здоровьем малыша, которого собираетесь зачать... Как бы прекрасно ни был оснащён роддом, в который вы попадёте, другим странам всё равно далеко до наших технологий, и вам никто ничего не сможет стопроцентно гарантировать. Я просто поражаюсь вашей безответственности. Роды – это же такая лотерея! - Надеюсь, мне выпадет счастливый билетик, - мило улыбнулась я и поспешила забрать свой экземпляр контракта, пока на него не капнула слеза. Если бы подобные испытания предстояли мне на каждом шагу – я бы, наверное, сдалась. Но, к сожалению или к счастью, дальше всё покатилось, как по ровной широкой дороге. Из моего организма вывели стерилизующие наноботы и убедились, что репродуктивная система заработала как следует. Затем нас спросили, будет ли биологическим отцом кто-нибудь один из моего прайда или мы предпочтём смешанное осеменение. "Лотерея, так уж до конца!" - решили мы и выбрали смешанное. Всех нас проверили с головы до пят, изнутри и снаружи на все возможные параметры совместимости, и никаких конфликтов не выявили. В назначенный день смесь семени моих любимых ввели мне в лоно, и зачатие удалось с первой попытки. Следующие восемь месяцев я провела в лекарственном сне, во время которого развитие ребёнка всесторонне контролировалось, в мою кровь вводились нужные питательные вещества и витамины, миостимуляторы развивали необходимые для родов группы мышц и поддерживали в тонусе мои ноги. Кроме того, поскольку я решила рожать в России – хоть это и не Европа, но и не вполне Азия – во сне меня обучали русском языку. Всё это время мои любимые каждый день приходили ко мне в палату, гладили по животу и разговаривали с будущим дитя, точно так же, как другие родители приходят в камеры инкубатора и общаются со своими малышами через стенки пренатальных капсул. Разве что капсулы прозрачные и позволяют видеть, как растут дети, а мой живот непроницаем для невооружённого глаза. Примерно за месяц до предполагаемой даты родов меня разбудили, чтобы я успела привыкнуть к своему состоянию. Проснулась я даже более крепкой и подтянутой, чем была до зачатия, и отросшее пузико мне даже чем-то понравилось. Мои мужчины устроили настоящий праздник в день выписки из Центра, до самого вечера я только и делала, что принимала поздравления и пожелания, одно другого лучезарней, пробовала кулинарные изыски (приготовленные в строгом соответствии с диетой!) да примеряла обновки. Умелец Дитрих преподнёс самый дорогой подарок - ампулу с нанокамерами, которым предстоит плавать во мне до самых родов, а с началом потуг вылететь наружу и продолжать съёмку уже не изнутри, а со стороны. Если у нас всё получится, как задумано, он запатентует своё творение, и его будут предлагать другим родотуристкам или, что более вероятно, применят где-нибудь с ещё большей пользой. Вскоре я получила удостоверение личности на имя Надежды Сентьевой, сопроводительные медицинские документы и билет на экспресс до Москвы, и на этом опека Центра надо мной прекратилась. Все обязательства с их стороны были выполнены, дальше предстояло действовать самой. Две с половиной недели назад я приехала в Россию, вселилась в оплаченное Центром жильё и заключила контракт с роддомом. И вот сегодня настало время проверить, как он будет выполняться... Однако! Я сижу в приёмном покое уже минут сорок, а медсестры, которая унесла мои документы, всё нет как нет. И вообще никого нет, только девушки-студентки шепчутся за прозрачной стойкой регистрации, меня обсуждают. Тихо-тихо, прикрывая ладошками рты, но я всё равно прекрасно слышу каждое слово: - Сентьева... какая странная фамилия! Болгарская, что ли? - Ой, да брось ты, болгарская! Поднимай выше. Никакая она не Надежда, разуй глаза! - А кто же она, по-твоему? - Не знаю, какая-нибудь Памела или Эмили. Ты что, не видишь, какая у неё кожа? А ноги! Ни одной венки, ни отёков, и это на последнем месяце! Говорю тебе, она родотуристка... Тут на меня накатила схватка, и девичье шушуканье растворилось в боли. Я часто задышала, как учили, а когда отпустило, наконец появилась медсестра. - Извините, что заставила ждать! – виновато улыбнулась она. – Ваш врач и его бригада готовы. Сейчас привезут кресло... девочки, быстренько!.. и вас доставят в смотровую. Студенток как ветром сдуло из-за стойки, а медсестра проверила мне пульс и спросила: - Как часто идут схватки? - Каждые пять минут, - как я ни бодрилась, голос прозвучал сипло и жалко. - Не бойтесь! - медсестра легонько сжала мне запястье и тут же отпустила. – Вы в надёжных руках. Вам придётся трудно, но вы справитесь! Запомните главное: вы родите. Или родят за вас. В конце концов всё пройдёт, возьмёте ребёночка на руки и будете на седьмом небе! А сейчас надо настроиться и потерпеть. Студентки подкатили кресло, я пересела в него, и меня повезли тянуть счастливый билетик. |
28 апреля 2006 г.