Маргиналка
Отрекаюсь от имени
Не Юля я теперь – Жюли.
Какая разница, помилуй!
На счастье или на беду,
но в иностранца я влюбилась -
и словно заново родилась,
и вслед за ним теперь пойду,
куда б дороги ни вели.
Нет, я не Юля, я – Жюли!
Кому – восторг, кому – беда…
В глазах туман, а в сердце чувство:
меня Россия не отпустит,
о нет! И буду я тогда
жить не счастливей тех несчастных,
чьей кожи цвет – отцам укор,
чьи мамы молча, безучастно,
без слез глядят на их позор.
Кому – беда, кому – восторг…
Вы испугать меня смогли?!
Хоть Родину не выбирают –
препятствий женщина не знает,
когда любимый ждет вдали!
Порой тоска одолевает,
но страхов нет – они прошли!
И я не Юля – я Жюли.
Преступление
Я шла домой. Бежала я
по зимней высохшей траве.
Пугая грохотом, звеня,
носились мысли в голове…
"Что ты наделала? Зачем??
Сто раз раскаешься потом!"
Как будто нету больше тем –
все об одном и об одном!!
Я опустела изнутри,
кричать и плакать нету сил.
Эй, бог, в глаза мне посмотри:
как ты такое допустил?!!
Мне говорили, я умна…
"Ты помнишь все!" – шептали мне…
Но если память так сильна –
она безжалостна вдвойне!
Уж десять лет мне каждый час
все та же видится беда.
Былое остается в нас,
не умирает никогда…
…Как будто я лежу опять
на кровью залитом столе –
сейчас я буду убивать
того, кто не жил на земле,
кто не успел увидеть мир
и радость жизни не познал,
и что такое страсти пир –
не пережил, не испытал…
Так жертва велика была,
но не спасла она любви.
…Ах, ты тогда не умерла?
– теперь бездетною живи!
26 сентября 1990 г.
"Женщина, спавшая с
черным, - это испорченная женщина"
(Общественное мнение)
Нынче мне девятнадцать!
Я взрослая? Нет.
До конца моей жизни –
целых семьдесят лет,
может, меньше иль больше –
мне пока все равно.
На забытую школу
я гляжу сквозь окно.
Не такой меня знали,
когда я там была…
"Юля, с кем ты связалась?!"
"Юля, как ты могла??"
Мне плевать на испуги
повзрослевших подруг!
Вы не знали, подруги,
ласк оливковых рук,
ваших губ не касалась
цвета кофе щека,
взгляды вас не сжигали
черных глаз без зрачка,
звуки речи французской
из коричневых губ
не казались вам музыкой
призрачных труб –
поначалу неясной
и понятной едва,
но все так же прекрасной…
несмотря на слова,
что все реже и реже
означали любовь,
отнимая надежду
и даря ее вновь…
Снова кончится осень
и настанет весна,
и душа вновь запросит
жгучей страсти без сна -
только бледные лица
нагловатых парней
не сумеют пробиться
в то, что спрятано в ней,
темнокожие лица
не заставят забыть…
Как же мне научиться
снова белых любить?..
Нет друзей моих рядом,
но теперь на века
я отравлена ядом
звуков их языка,
очарована видом
их курчавых голов
и испорчена ритмом
песен, танцев и слов.
Мне едва девятнадцать…
Я взрослая? Да.
Неужели счастливой
мне не быть никогда?!!